ИЗБРАННЫЕ СТИХОТВОРНЫЕ РОМАНСЫ

ПОЭЗИЯ

Н. Кастрикин считал, что в идентификации подлинного автора произведений Шекспира ему помог собственный поэтический дар, благодаря которому он смог постичь самые тонкие и глубинные «души прекрасные порывы» автора непревзойдённых сонетов. О Кастрикине-поэте можно составить мнение по его стихотворным романсам, опубликованным в сборнике: Николай Кастрикин «Избранные стихотворные романсы», 1995г., альманахе «Литературный Зеленоград», 2001-2002 г. и газете «Зеленоград сегодня», 1998-2002г.

Следует отметить, что название жанру своих стихотворений - стихотворные романсы - Николай Кастрикин дал сам и на том основании, что по содержанию их можно отнести к романсам, но ещё без музыки. Он называл их «словами для пения» (словами для песен), перефразировав название, данное немецким композитором Феликсом Мендельсоном своим миниатюрам: «песни без слов».

Согласно высказыванию Н. Кастрикина, «простейшее определение романса - это камерная, интимная, доверительная лирика; а истинная лирика - это бередящее душу волшебное сочетание слов. Стихотворный романс - это гармоничное мировосприятие в благозвучном речевом выражении;это «музыка слов», достигаемая не столько рифмой, сколько ритмом и благозвучием, мщными мало используемыми средствами художественной выразительности.

Романс - это кратко выраженная стихотворением эмоция поклонения красоте (будь то красота женщины, чувства, поступка или природы), эмоция достаточно сильная, чтобы прорвать плотину обычной сдержанности и вызвать то очищение состраданием, что древние называли катарсисом (когда человек испытывает облегчение и эмоциональную разрядку).

Но, скажут, некоторые песни тоже вызывают катарсис. Значит, это ещё не всё. Главный, на мой взгляд, отличительный (так сказать, жанровый) признак романса - это почти религиозный пафос поклонения красоте; как ни странным это может показаться, но ближе всего к романсу - молитва… Романс - это обнажение души, душевное облегчение от умиления красотой. Даже суровые римляне говорили: «Dixi et animam levavi» («Сказал и облегчил душу»).

Сила эмоции порождает краткость романса: человек не может долго стоять на цыпочках.

Возвышенный, почти молитвенный пафос поклонения красоте требует строгого словарного отбора. Отсюда - жестко ограниченный, как в молитве, словарный фонд романса: не всякое слово в строку.

Сильная эмоция требует также особого чувства меры, недостающего,как правило, в так называемых жестоких романсах. Жестокий романс - это тот, автору которого нехватило вкуса. «Не обязательно разрывать грудь, чтобы показать, что у тебя есть сердце», - так говорит об этом французская пословица.

Настоящего романса нет без искренности, а искренносто - родная сестра простоты.И действительно, романсу присуща простота, но эта простота обманчива, т.к. её достижение требует большого мастерства. В то же время, необходимое условие простоты - это чтобы мастерства не было заметно. Кстати, акт, требующий некоторого мужества: ведь иные могут подумать, что его, мастерства-то, и вовсе нет. Так что настоящий романс требует

такого мастерства, когда его незаметно... Создание романса можно сравнить с хождением по канату: чуть оступился - направо пошлость, налево фальшь… Я считаю романс высшим пилотажем лирики…»

Примечательно, что Николай Кастрикин не только стал основателем нового жанра лирического стихотворения, но и создал такое количество стихотворных романсов (которые можно переложить на музыку), какого мы не найдём даже у самых прославленных корифеев русской лирики: Тютчева, Пушкина, Лермонтова, Фета, Толстого (Алексея Константиновича), Бунина и др. представителей нежестокого (дворянского) романса. (Кстати, по духовному строю, или, как сейчас говорят, ментальности, Николай Фёдорович относил свои стихотворные романсы к нежестоким).

В лице Николая Кастрикина мы впервые знакомимся с уникальным явлением в лирике: поэтом, являющимся автором целого сборника исключительно романсных стихотворений. И это - учитывая лишь опубликованные стихи, а число нигде не опубликованных превышает половину тысячи.

Николай Кастрикин признавал существенную роль романса в духовной жизни человека и общества в целом. Выступая впервые с чтением своих стихотворных романсов в Российском Дворянском Собрании 20 февраля 1997 года, Кастрикин отметил, что «кто-то хорошо сказал, что романс нельзя удалить из тела русской литературы из-за опасной близости к сердцу. Равным образом, страшно подумать, что останется от русского романса, если удалить из него дворянский романс.

Я всю жизнь пишу только стихотворные романсы, потому что люблю музыку (родного, русского языка), а именно стихи-романсы позволяют выявить всю его музыкальность» (владея немецким, английским и французским, Николай Фёдорович отдавал несомненное предпочтение русскому языку). «Мои стихотворные романсы - гимн русскому языку и русской ментальности. Они написаны кровью сердца...

Нужен ли романс в лихолетье?.. Интерес, или я бы даже сказал, тяга к романсу, растёт на глазах. «Россия жаждет романса», - сказала Галина Преображенская, ведущая конкурса молодых вокалистов-исполнителей романса.

В результате краха советской культуры образовался духовный вакуум, который тщетно пытается заполнить авангардизм и культурная интервенция Запада. Русская ментальность отвергает и то, и другое. Хорошо сказал об этом ректор московской консерватории Михаил Алексеевич Овчинников: «Путь к возрождению русской культуры пролегает через русский романс».

«Природа романса такова, что сострадание и самодовольство несовместимы, и романс исключает саморекламу… Романс - растение хрупкое, а пробивная способность поэта-романсиста настолько близка к нулю, что если кто нуждается в поддержке любого рода, т.е. в меценатстве в широком смысле слова, так это он».

В заключение можно сказать, что, с одной стороны, Николай Кастрикин является преемником представителей русского дворянского романса, с другой - основателем нового жанра лирического стихотворения - стихотворного романса - и, наконец, создателем обширнейшей «музыки слов» - стихотворных романсов, опубликованная часть которых приведена ниже, а неопубликованная ждёт своего «выхода в свет».

Материал подобран и прокомментирован Л.Н. Кастрикиной

НИКОЛАЙ КАСТРИКИН

ИЗБРАННЫЕ СТИХОТВОРНЫЕ РОМАНСЫ

Москва, 1995

Вы держите в руках первый в русской литературе сборник стихотворений-романсов одного автора. Не публиковавшиеся ранее по понятной причине, они отличаются напевностью, искренностью, богатством и красотой лирических сюжетов… Впрочем, убедитесь сами.

ВСТУПЛЕНИЕ 1

Слово русского народа!..
Малый колокол живой,
Я хранил в глухие годы
Чистый, звучный голос твой

Не святой и не безгрешный,
В ожиданье лучших дней,
Я сберёг во тьме кромешной
Искру совести твоей.

*** 2

Вечереет. Морозно и мглисто.
Молкнут шумы недолгого дня.
По глазам твоим, робким и чистым,
Вижу, вижу, что любишь меня.

По тому, как внезапно бледнеешь,
Вниз покорную шею клоня,
Скажешь слово - до слёз покраснеешь,
Вижу, вижу, что любишь меня.

Смех твой трепетом тайным волнует.
Голос твой замирает, звеня.
Взгляд твой детский так явно тоскует…
Вижу, вижу, что любишь меня.

*** 3

Гитары приглушённый звон
Щипками за душу хватает.
О бывшем и не бывшем он
С такой тоской напоминает.

Хочу, на всё махнув рукой,
Забыться в мятеже разгула,
Чтоб то, что властно надо мной,
На дне бокала утонуло.

Былого невозвратный сон
В тумане зыбком истлевает…
Гитары приглушённый звон
Мне сердца больше не терзает.

*** 4

Как давно это было!..
Зачем я увидел тебя,
И зачем несказанною болью
Вновь сжимается сердце,
Ревнуя, тоскуя, любя
Неизбывною старой любовью.

Как давно это было!..
Зачем, позабыв обо мне,
Ты опять подошла,
Протянула прохладную руку.
И зачем я стою,
Как в негаданно сбывшемся сне,
Опьянённый знакомого голоса звуком.

Как давно это было!..
Зачем, презирая себя,
Слёз не в силах унять я,
Припав к твоему изголовью.
И сжимается сердце,
Ревнуя, тоскуя, любя
Неизбывною старой любовью…

*** 5

Лес под инеем царственно стынет,
Тишиною, как чаша, налит.
Скоро день догорающий минет
И в лиловую даль отлетит.

Лес под инеем царственно стынет,
И суровый ликующий вид
Из меня душу русскую вынет,
И, как птица, она полетит.

Сколько горестных мыслей нахлынет…
Вон звезда, преломляясь, дрожит.
Лес под инеем царственно стынет,
Тишиною, как чаша, налит.

*** 6

Парк опустел. Здесь никого не ждут.
Пахучий дым, клубясь, уходит в небо.
Здесь листья жгут, как будто письма жгут.
Здесь лето жгут, в котором я и не был.

То жгут небес бездонных синеву,
Волненье встреч, коротких и забытых,
Ветвей густых неспешную молву
И ожиданье губ полуоткрытых.

Они горят… Какое дело мне?
Но отчего сжимается до боли
Душа, давно горящая в огне
Безжалостной и сладостной неволи.

СТЕПЬ 7

Итогом земной красоты,
Раздумьем печального бога,
Такою мне кажешься ты,
Идущая в небо дорога.

И если обманут мечты
В борениях жизни суровой,
Со мною останешься ты,
Безбрежное тихое слово.

И если забуду тебя,
То ты не суди слишком строго.
То просто не стало меня,
Идущая в небо дорога.

*** 8

Облаков отраженья качались в воде
Вместе с листьями красными клёна.
Тишина. А тебе нет покоя нигде,
Безотрадно и нежно влюблённый.

Паутинка блестит между голых ветвей,
Надо мной сиротливо склонённых.
Здесь не скоро ещё запоёт соловей
Для незримой и милой подруги своей
И для всех, бескорыстно влюблённых…

Осень бродит в садах вместе с дымом костров.
Я бездумно слежу белой чайки сниженье.
Я как будто очнулся от горестных снов.
Листья клёна слетали, как песня без слов,
И качались в воде облаков отраженья…

*** 9

Когда поймёшь тщету своей тревоги,
Когда завянет травами земля,
Перед тобой откроются дороги
В притихшие осенние поля.

Пойдёшь, легко переставляя ноги,
Сквозь голые и дикие леса.
И вдруг постигнешь то, что скрыли боги,
И знают, улыбаясь, небеса…

Безумное судеб переплетенье,
Неведомого счастья благодать,
И нежное твоё предназначенье
В недолгой жизни людям сострадать.

*** 10

Летний вечер. Иду мимо парка,
В непонятную грусть погружён.
За оградой, призывно и ярко,
Льётся вальса ликующий стон.

Будто кто-то рукою проводит
По краям затянувшихся ран.
И в душе неприкаянно бродит
Обольстительный старый обман…

*** 11

Черёмуха в слезах. Недвижен мокрый луг.
Плывёт луна. В кустах тропинка вьётся.
И соловей… О пой же, старый друг,
И пусть душа от боли разорвётся!..

*** 12

Вы жаждали цепей очарованья,
Тревожной муки, счастья без границ.
Вы шли навстречу пропасти желанья,
Перед надеждой давней пали ниц…

Изверились, оплакали, забыли.
Не потеряли свежести лица.
Лишь глубоко, на дне души зарыли
Мечту любви и счастья без конца.

*** 13

Ты пришла ко мне набегом
Вместе с шумною ордой.
От тебя так пахло снегом
И любовью молодой.

И снежинки заблудились
В растрепавшихся кудрях.
И глаза твои искрились,
И душа сказала «ах!».

И ушёл покой мой зыбкий.
НеОн не выдержал в сердцах
Этой сладостной улыбки,
Этих ямок на щеках.

*** 14

Мы в воде с тобой сидели
Под нависшими ветвями.
Слабо листья шелестели
Над прозрачными струями.

И качались солнца блики
На тебе со всех сторон…
Боже праведный великий,
Неужели то был сон?..

*** 15

Полыхают зарницы над дальним пригорком.
Ночь томится и ждёт крупных капель дождя…
На душе же так тягостно, смутно и горько,
Будто кто-то безвинно обидел меня.

Будто силюсь я вспомнить тот сон непонятный,
Что ужалил мне душу, осою звеня…
О когда ж, наконец, хлынет дождь благодатный
На шипящие угли былого огня!..

НОВОГОДНИЙ РОМАНС 16

Когда отрада вас наполнит,
Сияньем льясь из милых глаз,
Пусть звон бокалов вам напомнит,
Что кто-то плачет в этот час.

Когда, тревожно замирая,
Даёте вы себя обнять,
Рыданья где-то начинают
Сильнее тело сотрясать.

Когда ж, объятием стеснённы,
Заплачете о днях былых…
Тогда, глубоко облегчённый,
Я, может, позабуду их.

*** 17

Вот взлетела, шумя, белоснежная стая,
Словно трепетный всполох огня,
С нею в сини небес и печаль моя тает,
И любовь, что в душе у меня.

Уж умолкнул почти шум и гул отдалённый,
Плавно тронулась с места земля.
Я за вами слежу, безнадежно влюблённый,
И в пустыне внизу, густо столь заселённой,
Никого, кроме вас, у меня.

*** 18

Плавно кружится пара за парой.
Я один у большого окна.
Тихий вальс, и знакомый и старый,
Всколыхнул мою душу до дна.

Так печально мелодия льётся,
Будто снегом цветы замело.
И, как эхо, в душе раздаётся:
«Всё прошло, невозвратно прошло…»

И случайной симпатии взоры
В этот миг мне так больно поймать.
Отвернувшись, мороза узоры
Я сквозь слёзы стремлюсь разгадать.

Надышавши прозрачный кружочек,
Вижу звёздное небо в окно…
Где ты, любишь ли, старый дружочек,
Иль забытый, не нужен давно?

*** 19

Когда закат в окно моё вливает
Расплавленное золото лучей,
Меня с немым укором обступает
Толпа забытых дней.

Теснится грудь желаньем невозможным
Поворотить теченье жизни вспять,
Исправить, что давно считаешь ложным,
И добрые надежды оправдать…

Вперив на догорающее небо
Глубокий взгляд невидящих очей,
Я недоумеваю: был иль не был
Тревожный вихрь страстей.

*** 20

Давно угасли отблески надежд,
Перегорели угли ожиданья.
Коснуться б края лишь твоих одежд
И задохнуться сладостью страданья…

И вновь гореть на медленном огне
Невыплаканных слёз, обид, желаний;
Коснуться рук твоих, и утонуть в волне
Нахлынувших воспоминаний.

Как будто не было разлуки долгих лет,
И после мук тревожного ненастья
Осталось лишь одно - под лампы тихий свет
Услышать голос твой и умереть от счастья.

*** 21

Поздним вечером оттепель в парке.
Чёрных веток щемящий узор.
Помню, стал мне нежданным подарком
Откровенно сияющий взор.

Помню рук осмелевших пожатье,
Смех зазывный, волнующий бег
И тебя, нас принявший в объятья,
Нежно пахнущий влагою снег…

*** 22

Мягко листья шуршат под ногами.
День осенний прозрачен и тих.
И невольно простыми словами
Сам собою слагается стих.

Мы гуляем с тобой по аллее,
И давно уж в раздумье молчим.
Мы как будто о чём-то жалеем,
Мы как будто о ком-то грустим.

Небеса голубеют над нами.
Терпкий воздух прозрачен и тих.
Листья мягко шуршат под ногами.
Сам собою слагается стих.

*** 23

Ты вновь со мной. В густой аллее сада
Не видно первых звёзд среди ветвей.
Отравлен я вечернею прохладой
И красотою строгою твоей.

Ты вновь со мной. В кустах звенят цикады,
И я не знаю музыки нежней.
Ты вновь со мной. И ничего не надо:
Ни слов, ни вздохов, ни любви твоей.

*** 24

Пахнет солнцем и снегом,
И талой водой.
И разбужена нега
В душе молодой.

Слышу новые звуки.
Вижу странные сны.
И заломлены руки
Вдаль зовущей весны…

*** 25

Я знаю, ты теперь совсем одна,
Хотя тебя считают все счастливой.
Когда восходит царственно луна,
Как сердце цепенеет сиротливо!..

Я знаю, мы не встретимся вовек,
А как нежны и искренни мы были!..
Но так уже устроен человек:
Не помним мы, кого боготворили.

*** 26
О, если б хоть на миг опять
Могли увидеться мы с вами,
Я так хотел бы рассказать
Невыразимое словами!..

В лице, движеньях и глазах
Прочтите глубину волненья
И в закипающих слезах -
Всю боль и горечь сожаленья.

*** 27

Лишь недавно заснула ты рядом со мной.
Я любуюсь тобой осторожно.
И легонько касаюсь несмелой рукой,
Чтоб поверить, что это возможно.

С наплывающей дрёмой борюсь.
Ты негаданно так появилась,
Что теперь я, проснувшись, боюсь
Обнаружить, что ты мне приснилась.

Лишь зарывшись лицом в волосах
И вдыхая их запах родной,
Постигаю, что там, в небесах,
Кто-то есть, раз ты снова со мной.

*** 28
Что может быть чудесней?.. Среди дня
Проснуться от неясных сновидений,
Услышать шум ленивого дождя
И захлебнуться запахом сирени.

Увидеть среди клубов мрачных туч
Прорыв нежданной и прозрачной сини.
Следить, как проглянувший солнца луч
Переливается на брызгах паутины.

Крик петуха в промытой тишине,
И пламень пышных роз, как губы, алых.
Что может быть чудесней?.. В полусне
С деревьев вздохи капель запоздалых.

*** 29

Я помню всё, и это больно.
В ночные горькие часы
Тобой любуюсь богомольно,
И слёзы катятся невольно
От этой ангельской красы.

И думаю, какая сила
Тебя над миром вознесла,
И всем, чем можно, одарила,
И ничего не позабыла,
И только сердца не дала.

*** 30

Я лежу на воде. Небеса надо мною.
Небеса и на глади, застывшей у глаз.
Я парю в синеве,
И мне кажется, что я,
И мне кажется, что я
Забуду о вас.

*** 31

Его распяли ржавыми гвоздями
На свежем, наспех струганном стволе.
И пыль, и зной… Не в первый раз меж нами
Неправда совершалась на земле.

Его распяли ржавыми гвоздями.
Кругом веселый, равнодушный сброд.
Висит мужчина с детскими глазами,
И кто-то тычет палкой в скорбный рот.

Висит наивный, хрупкий, величавый,
В крушении своей мечты,
В позоре наготы кровавой,
В безумии покорной доброты.

Жестоких мух не отогнать руками.
Давно не слышен в гаме хриплый стон.
Пить!.. Звон в ущах, круги перед глазами...
И звон... Бессмертья колокольный звон.

*** 32

Ах, как много луны! Море дремлет спокойно.
И дорога на нём серебром пролегла.
В храме звёздном хорал разливается стройный,
И душа от тоски по тебе замерла.

И по этой по лунной по дивной дороге
Я пойду в укоренье неладной судьбе,
Потому что уверен: ты ждёшь на пороге,
Ибо эта дорога - к тебе.

*** 33

Сад недружной листвою сквозит,
И мелькает в нём платье в горошину.
Солнце греет, а сердце щемит.
Я сижу сиротою заброшенным.

Под покровом склонённых ветвей
Слышу смех твой, грудной и лазоревый,
Слышу звук беззаботных речей...
Ты - и счастье моё и горе моё.

***                                                                       34

Как на ветвях щебечущая стая,
Она звучит тихонько, как во сне,
Мелодия щемящая, простая,
Её когда-то ты напела мне.

И где бы ни был я, кого бы ни любил я,
Какого бы ни слушал соловья,
Она со мной, её не позабыл я,
Мелодия наивная твоя...

*** 35

Знакомый звук шагов, скольженье лёгкой тени...
И сладкий спазм сжимает горло мне.
Слабея, подгибаются колени,
И цепенею я в блаженной лени,
И сердца стук отчётлив в тишине.

Как молнии удар, твоё явленье…
Впивая кроткий облик, я стою,
Исполненный восторга и смиренья.
Так богомолец ждёт благословенья
За веру непритворную свою.

***                                                                            36
Я тебя не любил. Мне ни капли не жалко,
Что таким я и нежным и ласковым был…
Как тоскливо кричат ошалевшие галки!..
Я тебя не любил. Я тебя не любил.

Что прошло, то прошло. Оправдания жалки.
Я, невинной, за что-то тебе отомстил…
Но зачем так кричат ошалевшие галки!..
Я тебя не любил. Я тебя не любил.

*** 37

Комариный писк надежды,
Не звени в душе всечасно,
Не зови меня напрасно
В вечереющую даль.

Я хочу остаться дома,
У завалинки знакомой,
И сжигать в огне заката
Застарелую печаль.

*** 38

Ко мне любовь пришла тревожно,
Как дождь в распахнутом окне.
Зачем же так неосторожно
Вы душу разбудили мне?

Ко мне любовь пришла тревожно,
Как гнев заката на стене.
Но если это невозможно,
Зачем печаль такая мне?

.. Л.Н.К. 39

Ты тиха и печальна, как сказка,
Как осенних полей небосклон.
И твоя безоглядная ласка
Проникает мне в душу, как стон.

И когда я в вечерней тревоге
Вдруг фигуру твою узнаю,
В сладком ужасе жду на пороге
Незабытую юность мою.

Ты подходишь… Померкнули звуки.
Ароматом духов опьянён,
Я сжимаю прохладные руки,
Чтоб поверить, что это не сон.

*** 40

Романс отзвучал. Отшумели восторги,
Но ты не поднимешь ресницы свои,
Ты всё ещё слышишь томительно-долгий
Пронзающий крик оскорблённой любви.

Давно уж антракт. Люди ходят, смеются.
Но ты их не слышишь, ты мысленно с ним…
И слёзы блаженно, мучительно льются,
И нет им конца, как и чувствам твоим.

*** 41

Я пришёл только в гости. Любви не тая,
Ты застыла в вечернем молчании сада.
Мы не виделись годы. И дочка твоя
Оглядела меня неприязненным взглядом.

Вы похожи, как сёстры. Мне больно вдвойне.
На дорожке луна начертила ограду…
Я вернулся в былое. И ты при луне
Оглядела меня неприязненным взглядом.

*** 42

Мелькнул знакомый облик в отдаленье,
И сквозь глубокий равнодушья сон
Я вдруг почувствовал забытое волненье,
Как в душной мгле глухой набатный звон…

И снова, обжигая гневным взглядом,
Ты говоришь мне что-то горячо.
И прошлое неслышно встало рядом
И положило руку на плечо.

О миг раскаянья! О сожалений жало!..
И обернувшись, я гляжу туда,
Где, кажется, ты только что стояла,
Но вот опять исчезла без следа.

*** 43

Я сижу над своими стихами.
Не пойму, что творится со мной...
Вдруг ахнуло твоими духами
Очень близко, за самой спиной.

Ощутил я мгновенно и ярко
Милых рук твоих яростный круг.
Запылал и блаженно и жарко
Весь костёр перетерпленных мук.

И за краткое это мгновенье,
Что ликую, дышу и живу,
Я отдам без тоски и сомненья
Годы долгого сна наяву.

*** 44

Хочу тебе мою поверить страсть,
Но в горле замирают звуки...
Какая страшная, мучительная власть
Дана тебе в неопытные руки!..

И можно ли в словах бессильно-грубых
Излить такую нежность и печаль,
Какую могут выразить лишь губы
Да песня, уплывающая вдаль.

*** 45

Ты играла, словно кошка мышкой.
Ныло сердце, и сочилась кровь.
Счастлива минутной передышкой
Не хотела умирать любовь.

Но опять вонзались в тело зубы.
И у самой смерти на краю
Искажённые тоскою губы
Трепетали: я тебя люблю…

*** 46

Я проснулся от света, от странного бледного света,
Что неясной волною на окнах и стенах мерцал.
Первый снег!.. Я узнал на немые вопросы ответы.
Я жестокую правду внезапно и больно узнал.

Ты чужая… Как это и страшно и ново!
Мир холодный в игре торжествующих сил
Продолжает свой путь, равнодушный, безлично-суровый,
Будто я в этом мире тебя никогда не любил

*** 47

Пронзительный и яркий день.
Какая боль, какая нега!
Какая горестная лень
В предощущенье первом снега!

Какие ранят душу мне
Необъяснимые желанья!
И оживают, как во сне,
Наивные очарованья.

И снова мне шестнадцать лет,
И снова я люблю, тоскуя…
И только прошлого скелет
Мне улыбается, ревнуя.

***

Осенний дождик неотступно льётся, 48
Как будто небо прорвало вчера…
Ах, он вернётся, обязательно вернётся,
Иначе жить не стоит до утра!

Как сердце больно и неровно бьётся!
Промозглая, тоскливая пора.
Осенний дождик неотступно льётся…
Ах, он вернётся, обязательно вернётся,
Иначе жить не стоит до утра!

*** 49

Я иду знакомой улицей,
Где меня давно забыли.
Вот старинный дом сутулится,
Где меня чуть-чуть любили.

Я иду знакомой улицей,
Где меня никто не знает.
Почему же так тоскуется,
Что дыханье замирает?

Я иду знакомой улицей,
А луна вверху смеётся:
Что тревожит, то не сбудется,
Что забыто - не вернётся…

*** 50

Неужели сказаны все речи,
И улыбка отцвела твоя?
На твои опущенные плечи
Не могу смотреть без боли я.

Видно, наша радость отзвенела
На поляне у лесной реки.
Там теперь гуляют ветерки,
И вода от холода сомлела.

Посиди на дальнюю дорогу.
Подави предутреннюю дрожь.
Отстегни на память эту брошь,
И побудь со мной ещё немного.

Посмотри, как небо леденеет
В огненных подпалинах тоски…
Только не протягивай руки.
Прочее значенья не имеет.

*** 52

В далёкий мир туманных теней,
Наивных грёз и измышлений
Меня влечёт... И вот опять
Я смутно чувствую волненье,

Забытой страсти пробужденье,
И тяжко, сладко мне дышать,
И хочется, смеясь, рыдать
И вновь обнять твои колени..

*** 51

Я не видел тебя сто лет,
Не смеялся с тобой давно.
Мне до этого дела нет.
Это, в сущности, всё равно.

Я не видел тебя века.
Не нужна мне твоя любовь...
Словно льдины, плывут облака.
И края у них, словно кровь.

Может, муж у тебя поэт.
Может, он в одинокий час
Так же ловит любви привет,
Как и я его ждал не раз.

Весь в рубцах от душевных ран,
Пусть поймёт он раньше, чем я,
Что прекрасна, как трель соловья,
Ты - жестокий живой обман...

Как метелица, лунный свет.
Я гляжу и гляжу в окно.
Хорошо, что я не поэт,
И не видел тебя давно.

***                                                                        53
Отцветают сады в белоснежном дыму.
На душе и тревожно и сладко.
Отчего-то всё хочется, сам не пойму,
И смеяться и плакать украдкой.

Отцветают сады в белоснежном дыму.
И печаль полоснула по сердцу.
И теперь, хоть не знаю я сам, почему,
Никуда от неё мне не деться.

*** 54

Я давно не ищу красоты и участья.
Я без боли гляжу на влюблённых, идущих к реке.
Но недавно приснилась мне тень отшумевшего счастья.
Я проснулся - от холода слёз на руке.

И весь день я хожу, нераскаянный и угрюмый.
Точит душу неясный, давно позабытый вопрос…
Снова вижу лицо, искажённое лаской безумной,
- И покатые плечи в потоке струящихся кос.

*** 55

Улыбнись беспечально и нежно,
Как в давно позабытые дни.
Будь таинственной, ласковой, прежней,
И, как прежде, меня обмани.

Ничего, что немного я грубый.
Ты тихонько, как прежде, вздохни.
Эти жёсткие, милые губы…
Обмани, как тогда, обмани!

*** 56

Никогда не вернётся задумчивых дней безмятежность.
Трепетание бабочки. Крики с недальней реки.
И, сквозь листьев узоры, небес голубая безбрежность.
И касанье твоей обожжённой на солнце руки.

Не согреет мне сердце твоя молчаливая нежность.
И в лицо не повеют сомлевших полей ветерки…
Никогда не вернуть мне задумчивых дней безмятежность
И касанье твоей обожжённой на солнце руки.

*** 57

Люблю глаза твои,
Прекрасные и грозные.
В них тени синевы
И отблеск ночи звёздной.

Люблю лицо твоё
В оковах строгой нежности.
Мучение моё,
Дыханье неизбежности...

Давно закрылись вы,
Глаза прекрасно-грозные...
О, тени синевы
И отблеск ночи звёздной!..

*** 58

Лампа коптит одинокая.
Тени дрожат на стене.
Где ты, моя светлоокая,
Помнишь ли ты обо мне?

Лик ли мой, полный страдания,
Видишь и плачешь над ним?..
Или, забыв ожидание,
Звонко смеёшься с другим.

Днём ли, прозрачным и ярким,
Солнце не греет тебя?..
Или целуешься жарко,
Радость свою погубя.

*** 59

О как сладко я плакал в мучительном сне!
О как жаль мне минувшего было!
Вновь пылал я в забытом, священном огне,
Вновь луна мне сквозь шторы светила.

И твой облик печальный, безумно родной
Надо мной тихой тенью склонялся…
Как ребёнок, я плакал, прощённый тобой,
С нашей горькой любовью прощался.

*** 60

И вот я здесь. Неповторимо молод,
Стою. Как страшно в прошлое глядеть!..
Я так тебе не нужен, старый город,
Я так не нужен - лучше умереть.

А ты мне снился… Тесен жёсткий ворот.
Что было - не исправить, не стереть…
Я так тебя любил, мой старый город,
Я так любил, что лучше умереть.

*** 61

В чём тайна обаянья твоего?
Одно лишь слово ты негромко скажешь,
И я уже не слышу ничего,
Любуясь тем, как ты в сторонке вяжешь.

И сладкое томленье цепенит,
Так что не хочется и шевельнуть рукою,
И тихо сфер гармония звучит
Над самою моею головою…

В чём тайна обаянья твоего?
Уж годы, как расстались мы с тобою,
А сердцу неспокойно оттого,
Что полюбить не может никого,
И небо не такое голубое.

*** 62

Сизый сумрак окутал вечерний закат.
Пламенеет червонная даль.
Щиплет лёгкий морозец. Снежинки кружат.
Воздух чист, как прозрачный кристалл.

И мерцание звёзд в бесконечной выси
Навевает глубокую грусть…
Звёздный луч, ты привет мой с собой унеси,
Блеском холода пламя любви погаси…
Нет её. Слёзы катятся… Пусть.

*** 63

Словно облака тень,
Словно дальней реки дуновенье,
Ты ушла, словно дым,
В предвечернюю сладкую тишь.
И остались стихи,
Невесёлой души откровенья,
Да под полом скребущая
Старая тихая мышь.

Этот мир без тебя
Неуютен и гулок.
В сердце раненом ты,
Как невынутый нож.
Ягляжу без конца
На поросший травой переулок:
Всё мне кажется, ты
По дороге знакомой идёшь.

Но мечты только в сказке
Сбываются, видно,
И напрасно ты, липа,
Дрожащей листвой шелестишь…
Я люблю и сержусь,
Потому что до боли обидно,
Что, меня позабыв,
Ты себя позабыть не велишь.

*** 64

Бело-серый туман. Непроглядная даль.
Тихо. Мелкие брызги дождя.
Запах холода свежий. Пьянеет печаль.
Плачут струны, тихонько звеня.

Слёзы-капли неслышно скользят по стеклу.
И гитара валится из рук…
О как долго висит, нагоняя тоску,
Дребезжащий, надтреснутый звук!..

НА ВОКЗАЛЕ                                                                  65

Натруженные руки опустила
И дремлет, низко голову склонив.
И снится ей: среди поникших ив
Она с себя одежду уронила.

И солнцем беспощадным залитая,
К реке идёт, красивая, нагая,
Такая невозвратно молодая,
Что не она как будто, а другая.

Проснулась.. Кто её опишет муки?
Перед лицом - натруженные руки
И грязный зал. И нет поникших ив.

*** 66

Луна. Один над озером брожу.
Весенний тополь пухом серебрится…
Лишь перестань мне сниться, я прошу.
Прошу тебя, лишь перестань мне сниться.

Без сожалений всё тебе прощу.
Былым страстям пора угомониться.
Лишь перестань мне сниться, я прошу.
Прошу тебя, лишь перестань мне сниться.

*** 67

Щемящей болью душу залило
С того, о будь он проклят, дня,
Когда так глубоко ужалила
Ты, ревность жгучая, меня…

Она плечом к нему прижалась,
Губ обещанием маня…
И жало тонкое осталось.
Оно, наверное, сломалось,
Сломалось в сердце у меня.

*** 68

На поросшем лесном берегу
Под дремотный цветов разлив
Для кого-то себя берегу,
На колени лицо уронив.

Чтоб когда-то под ласковый взгляд,
От которого стынет кровь,
Протянуть в несмелых руках
Нерасплёсканную любовь…

*** 69

Сладко мурлычет котёнок пушистый.
Тихая, тихая дрёма.
Стынет на окнах иней искристый,
Снова я дома.

Где твоя мама, серая кошка,
Может, она не забыла
Часто сидевшую на окошке
Ту, что её любила?

Нет твоей мамы, и нет былого.
Ты не поймёшь, котёнок…
Женщина спит на плече у другого.
Рядом - её ребёнок.

А на дворе и пурга, и ненастье.
Как это мне знакомо!..
Сердце болит о поруганном счастье.
Тихая, тихая дрёма.

*** 70

Дорога мёрзлая звенит под каблуком.
Иду туда, где столько лет я не был.
Какая тишина стоит кругом!
Какой я маленький под этим светлым небом!

Неясный гул плывёт издалека.
И запах кизяка доносит ветер…
А ноги вдруг замешкались слегка,
И руки повисают, точно плети.

Деревья оголённые в саду.
Скрипит колодезь где-то раз за разом.
Исполнив рядом малую нужду,
Лохматый пёс косится тусклым глазом.

Уже на старом вязе вороньё
Приветствует меня тревожным криком.
И сердце охладевшее моё
Сжимается в смущении великом.

Калитка землю чертит до сих пор.
Зияет дверь распахнутых сеней.
Мне слышен приглушённый разговор…
Вот и пришёл я. Только не жалей.

*** 71

Бессильно прошлое. Утратив остроту,
Расплылись линии знакомых очертаний.
Давно испепелил я прежнюю мечту
На жалящем угле воспоминаний.

Откуда же в погожий летний день
Среди покоя непробудной лени
Вдруг упадёт безжалостная тень
Забытых лиц, щемящих сновидений?..

И отчего, хотя кругом светло,
В душе - опять сомненья и упрёки,
И веет злого ангела крыло,
И холодно на солнечном припёке?..

*** 72

Я жду тебя, и мочи нет
От боли сладостной в груди.
Ты не придёшь… Грусти, поэт,
Терзайся, но не жди, не жди.

То было б слишком много счастья,
Чтоб уместить его в груди…
Простого, детского участья
Ты хочешь. Но не жди, не жди.

*** 73

Лишь глаза закрою - вижу море.
Неоглядный в мареве залив.
И вдали, на голубом просторе,
Тает яхта, парус распустив.

Ты у борта. Там не умолкает
Смех и серебристый голос твой.
И речей обрывки долетают,
И меня бессильная пронзает
Зависть к тем, кто говорит с тобой.

Почему-то хочется заплакать
Над моей нескладною судьбой…
А глаза открою - снова слякоть,
И тебя давно уж нет со мной.

*** 74

Я боюсь расплескать красоту
Этой дивной мерцающей ночи,
И нарушить смущенья черту,
Хоть за ней оставаться нет мочи.

О скажи что-нибудь, не молчи,
Сквозь тяжёлую сладость дыханья!..
Иль вот также скрывать научи
Непонятную гордость страданья.

*** 75

Ах, как плакали скрипки на ранней заре!
Мы безмолвно с тобою сидели.
И бессильная никла трава в серебре,
И пустые качались качели.

Понял я, что напрасно годами мечтал
Вот об этой нерадостной встрече.
И как стыдно мне стало, лишь я услыхал
Откровенно жеманные речи.

Ах, как плакали скрипки на ранней заре!
На воде отраженье мерцало.
И бессильная никла трава в серебре.
И, как лебедь, любовь уплывала.

*** 76

Помню: счастье светилось в глазах.
Ты стояла - мадонна живая.
Кое-где на твоих волосах
Серебрилась роса дождевая.

И пахнуло весенней грозой
И черёмухой мокрой. Ликуя,
Я всё медлил, любуясь тобой…
Ты стояла, ждала поцелуя.

***                                                                               77

Грачиные гнёзда на тонких ветвях.
Тревожно и томно. Капель.
И хочется глубже вдохнуть, и в стихах
Тебе поклониться, апрель.

За тайную радость надежды. За блеск
Весёлых и звонких ручьёв.
За снег, упадающий с крыши. За треск
Сосулек и пенье скворцов.

За терпкие запахи талой коры,
За нежный дурман от весны дуновенья,
За все твои, милые сердцу, дары
Прими же, апрель, и моё подношенье.

*** 78

Я помню длинную прогулку
И эти горькие слова,
И как шаги звучали гулко,
И чуть кружилась голова.

И колких слов поток досужий
При подступающих слезах…
И поцелуй мой неуклюжий
На умолкающих губах.

*** 79

Хоть безумно ты плавать боялась,
Но желание так горячо!
И от страха ты мне улыбалась,
Держась за моё плечо.

Вся в кувшинках дремотная заводь.
Вот и лилия, словно свеча…
Хоть давно научилась ты плавать,
Но руки не снимаешь с плеча.

И догадка мне в сердце вонзилась,
О которой уже не забыть:
Ты не плавать со мною училась,
Ты училась - страдая любить.

*** 80

Мы от дождя с тобой укрылись
Под сенью дерева густой,
И тихо капли шевелились
В ветвях у нас над головой.

Друг к другу мы тесней склонились,
Чтобы не намочило нас…
И токи сладкие струились,
И меркнуло мерцанье глаз…

*** 81

Ты собирала вещи, плача.
На всё легла разлуки тень,
Когда пришёл я к вам на дачу
В тот серый неприютный день…

В бессильной грусти проклиная
Нас разделившие года,
Теперь с тобой мы оба знаем:
Не зря ты плакала тогда.

*** 82

Я для вас остался прежним,
Хоть о встрече не молю,
Непритворным, скрыто-нежным,
Не твердящим, что люблю.

Я для вас остался тем же,
Хоть уже прошли года.
Дорогая, так зачем же
Вас оставил я тогда?..

*** 83

Почтальон не принёс ответа.
Никого не кляни…
Последние дни уходящего лета,
Прозрачные дни.

О сколько тепла и света!
И как недолги они!..
Последние дни уходящего лета,
Прозрачные дни.

*** 84

Приснилось мне, что вы меня забыли.
И так щемило сердце в смутном сне…
И облака нездешние проплыли
На предзакатном медленном огне.

И я проснулся непривычно рано
От солнца, что играло на стене…
Давно ушла любовь. Закрылись раны.
И ни к чему теперь всё это мне.

*** 85

Ничего, что блестят паутинки
В непокорных твоих волосах,
Что всё реже мелькают смешинки
В утомлённых и грустных глазах.

Ничего, что разбились надежды
И развеяны ветром мечты…
Дорогая, я счастлив, как прежде,
Если рядом по-прежнему ты!..

*** 86

На руку ему положила руку
Влюблённо глядит в лицо.
А я, унимая ревности муку,
Выйти хочу на крыльцо.

Хочу туда, к тихо дышащим звёздам,
Где в небо распахнут сад.
Туда, где родные покинув гнёзда,
Во тьме журавли летят.

Хочу расстегнуть непослушный ворот,
Смыть холодом жар лица…
Троллейбус спешит сквозь вечерний город,
И нет у него крыльца.

Готов я разгадывать жизни ребусы,
Прежде, чем умереть.
Но тяжело в пустом троллейбусе
На счастье чужое смотреть.

*** 87

Ты пленительно беспечна
И, как девочка, мила,
Откровенно бессердечна,
Беспричинно весела.

Непоседа, недотрога,
Вдруг на шею виснешь мне…
Был за всё за это богу
Благодарен я вдвойне.

Но однажды мой ребёнок
Поиграл ножом любви
Тот был так остёр и тонок,
Что порезал до крови.

Истекая кровью страсти,
Руки тянешь ты ко мне…
Нехватало мне напасти
Ей сочувствовать вполне.

*** 88

Дождь мелкий. На путях резвятся дети.
Иду один. Чего-то страшно жаль.
Что может быть печальнее на свете
Намокших рельсов, уходящих вдаль?

Шуршит омытый гравий под ногами.
Свежо. Усильем подавляю дрожь.
Как тяжело дышать! Перед глазами
Огни расплылись... Вот проклятый дождь!

*** 89

Солнце прохладным светом
Залило дом и деревья.
Молча стою у порога,
Ветер дыханьем ловлю…

Может, она проснулась.
Может, она страдает.
Может, она не знает,
Как я её люблю…

*** 90

Умом я всё прекрасно понимаю:
Твою жестокость, лживость, пустоту,
Но этим сердца боль не унимаю,
По-прежнему бессильно замираю,
Торжественную вспомнив красоту.

Она, как скрипок горестное пенье,
Она, как снов забытых откровенье,
Как облака на утренней заре…
Несправедливо ты, любви мученье
К чему огонь высокий вдохновенья
На нищенски-убогом алтаре?..

*** 91

Безутешно женщина рыдает
За стеною комнаты моей.
Музыка её не заглушает,
Хоть она слышнее и слышней.

Музыка поёт о вечном счастье
Безоглядной солнечной любви,
А рыданья молят об участье:
«Позови, любимый, позови!»

Нежные, ласкающие звуки
Кружатся, сливаясь меж собой,
Но не заглушить им сердца муки
Женщины, наедине с судьбой.

Музыка, стихая, умолкает.
Мне же оттого ещё больней:
Женщина в ночной тиши рыдает
За стеною комнаты моей.

*** 92

Хотя с тех пор прошло немало лет,
И время всё давно сожгло дотла,
Тебя я всё же не прощаю, нет:
Я так любил тебя, а ты мне так лгала.

Но я обет молчанья не нарушу
(Хоть ты его с меня и не брала),
Как ты изранила доверчивую душу,
Как я любил тебя, и как ты мне лгала.

Жестокостью твоею потрясённый,
Наивный, я никак не мог понять,
Что на тебе, красою осенённой,
Горит незримо Каина печать.

И пусть тебя любимый не обидит,
Чтобы, проснувшись рано поутру,
Надеясь, что того никто не видит,

*** 93

Нас разделила берегами
Нева. И руки расплелись.
И белой ночью между нами
Разъятый мост несётся ввысь.

Другие камни под ногами.
Давно обиды улеглись…
Но, как и прежде, между нами
Разъятый мост несётся ввысь.

*** 94

Точат сердце злые сожаленья:
Ах, зачем всё было так, как было?..
Нет нигде от прошлого спасенья,
И ничто меня не изменило.

Я всё тот же, полон старой муки.
И в ушах по-прежнему звучат
Горькие рыдания разлуки
И молений запоздалых яд.

Ужаснувшись бездною утраты,
Ты глядишь с отчаяньем вокруг…
Я предупреждал тебя когда-то,
Легкомысленный и бедный друг.

Но напрасно ждал я возрожденья
Юных лет и чистоты и силы…
Точат сердце злые сожаленья:
Ах, зачем всё было так, как было?..

*** 95

Я не видел её никогда,
Но я знаю, она существует.
Если нет, то зачем же тогда
Смутный образ мне душу волнует?

Если нет, то зачем в небесах
Ночью звёзды горят, обещая?
И зачем утопают в цветах
Все сады с наступлением мая?

Если нет, то о ком при луне
Соловьиная песня тоскует?..
Пусть мы видимся только во сне,
Но я знаю, она существует.

МАЛИНОВЫЙ ПОЖАР 96

Не забыть мне той песни старинной
О покорной и чистой любви,
И как пахли лесною малиной
Полудетские губы твои…

Птичий посвист умолкнул недлинный,
А в тиши ещё тянется звук.
И горит, словно в сказке, малина
На ладонях доверчивых рук.

И о том сожалеть я не стану,
Что уже серебро на висках…
Как забыть мне лесную поляну
С алым пламенем на кустах?..

*** 97

Пусть не вернуть былого чувства,
Но для чего я должен вновь
Переживать твои безумства
Неразделённая любовь?

Зачем вид осени багряной
Разбередил в душе моей
Незаживающие раны
Благословенных горьких дней?..

*** 98

Шуршит ленивый дождик за окном,
И под него мне так отрадно спится…
Не дышут кони, прядая огнём.
В пыли - воспоминаний колесница.

Под благостным прозрачным забытьём
Едва дрожат прикрытые ресницы.
Не тосковать, не думать ни о чём!..
Ленивый дождик за окном струится.

*** 99

*** 100

Ты меня не встречала, сбежав по морозным ступеням,
Распахнув, словно душу, тяжёлую дверь на крыльцо.
Пред тобой не стоял я на слабых от счастья коленях,
Спрятав в руки твои искажённое болью лицо.

Ты мой взгляд не ловила, когда я рассказывал горько,
Проклиная ошибки, обиды и беды свои.
Ты меня не ласкала тревожною раннею зорькой
На развалинах первой, тобой не забытой любви.

И когда уходил я навстречу безвестным дорогам,
Ты мне вслед не глядела, на старое выйдя крыльцо,
И не слушала долго скрипенье шагов по сугробам,
Спрятав в руки свои искажённое болью лицо.

*** 101

Мне верности навек не обещай.
Быть очень трудно нежной неизменно.
Но никогда не говори: «Прощай»,
От слова этого чуть веет тленом.

Как эхо вечности, оно сжимает грудь
Тоскою непонятного страданья.
Пусть даже пред тобой далёкий путь,
Скажи мне лучше тихо: «До свиданья»,
И, может, встретимся, когда-нибудь.

*** 102

На уклоне лет и гордой силы
Средь погожих предзакатных дней
Сколько лиц, задумчивых и милых,
Проплывает в памяти моей.

Их немою ласкою смущённый,
Их прощеньем нежным умилённый,
Я им робко кланяюсь вослед.
И душой, по-прежнему влюблённой
И внезапной болью просветлённой,
Понимаю: их на свете нет.

*** 103

О, эта дремлющая мука!
О, эта старая тоска!..
Вот уж не думал, что разлука,
Как это небо широка.

Любовь прошла грозою мимо,
Тебя оставив на века.
Ты, словно степь, необозрима.
Ты, словно смерть, непоправима.
Ты, словно бездна, глубока.

*** 104

Закинув голову, гляжу на облака,
Клубами пышными плывущие лениво,
И видится мне: то твоя рука
Расчёсывает локон горделивый.

Гляжу на небо: то твои глаза,
Как озеро, прозрачные глубоко.
А на моих - невольная слеза,
Так грустно стало вдруг и одиноко.

***                                                                        105

Лишь тронешь струны - и звенит печаль,
Душа звенит торжественно и сиро.
Она теперь, как горных вод хрусталь,
Что отражает все красоты мира.

Лишь тронешь струны - и печаль звенит
Таинственным восторгом песнопенья.
Она так много сердцу говорит,
Уставшему от мук и заблужденья.

Забыты все уроки жизни школы.
Мелодия так дивно хороша!..
Лишь дунет ветер - арфою Эола
Звенит добру открытая душа.

*** 106

Дитя безумное, зачем ты так рыдаешь,
Ломая руки тонкие свои?
Ведь я люблю тебя, ты это знаешь,
И зря себя сомненьями терзаешь,
От боли задыхаясь и любви.

Дитя безумное, не мучь себя напрасно.
Ты горестью своей мне разрываешь грудь.
Открой глаза: судьба не так ужасна.
Открой глаза: весна ещё прекрасна,
И перед нами целой жизни путь.

*** 107

Как раскалённое железо пламенеет,
Касаньем плоть шипящую клеймя,
Так мысль одна, пронзая душу, тлеет
И жжёт сильнее пламени меня:
«Тобой другой, тобой другой владеет...»

Не ревность это. Это муки ада.
Их вынести не в силах человек.
И это - лишь достойная награда
За то, что потерял тебя навек.

***                                                                          108

Бьёт в лицо солнца луч, пробуждая от сна.
Сразу мысль о тебе - и на сердце весна.
Неба ласкова синь, как улыбка твоя.
Ты - скорбящего радость, надежда моя.

Лишь открою глаза - сразу мысль о тебе.
О нескладной, нерадостной нашей судьбе.
Но сияет, как солнце, улыбка твоя…
Ты - скорбящего радость, надежда моя.

*** 109

Какое горькое разлуки предрешенье
В похолодевших я прочёл глазах твоих!..
И кажется, что лишь одно мгновенье
От неприязни отделяет их.

И сжалось сердце болью изумленья:
Как близко от любви до нелюбви!..
Теперь уйти - уйти без промедленья,
А там - рыдай, безумствуй и зови.

***                                                                            110

Немотствующий дух страдает и в раю.
Тяжёлой цепью скованный незримо,
«Кому поведаю печаль свою?» -
Он тянет руки к проходящим мимо.

И кажется, что с уст его вот-вот
Слова сорвутся горькие, живые…
Но нет. Кривится лишь зовущий рот.
Угрюм и тих идущих хоровод.
Как им понять его? Он нем, они - глухие.

*** 111

Себе я, каюсь, сотворил кумир
Из милых глаз и шёлковых волос…
Из сердца твоего быть выброшенным в мир
Судьбою мне за это довелось.

Себе я, грешник, идол сотворил
Из солнечных улыбок и проказ…
И душу тем бессмертную сгубил.
И льются слёзы горькие из глаз…

*** 112

Ты, её повстречав, улыбнулся,
А она к тебе льда холодней.
Если женщине не приглянулся,
Не старайся понравиться ей.

Обернутся старанья страданьем
Будь ты майского солнца нежней…
Не проси у любви подаянья,
И забудь гордый лик поскорей.

*** 113

Отчего весна с печалью сёстры?..
Словно чаша светлого вина,
Голову мне кружит запах острый
В голый сад открытого окна.

От набухших почек взгляд теплеет.
Крик грачей на фоне синевы...
И в лицо тебе прохладный веет
Ветерок предчувствия любви.

*** 114

Там, под милым окном, распустилась сирень.
Я завидую ей, сердцем вовсе не жадный.
Ей, счастливой, дано столько раз каждый день
Любоваться моей ненаглядной.

Я же издали только тоскующий взгляд
На заветные окна бросаю.
Постучать в них я был бы мучительно рад,
Да вот кто подойдёт, я не знаю.

Может, муж твой, с холодным застывшим лицом…
Что скажу, от смущенья сгорая?
Нет, заказан мне путь на резное крыльцо,
На ступени запретного рая.

СУМЕРКИ 115

В морозном воздухе отчётливее звуки.
Волненья дрожь внезапна и легка…
И потревожена печаль разлуки,
И на лице моём твоя рука.

И, уступив душою непреклонной
Томленью нераскаянной любви,
Живым воспоминаньем потрясённый,
Целую пальцы лёгкие твои…

Отрадно мне в нетронутой тиши,
Затерянному в неприютном лоне.
И, как привет тоскующей души,
Уже звезда дрожит на небосклоне…

	Сегодня	10
	Вчера	18
	Эта неделя	28
	Прошлая неделя	181
	Этот месяц	565
	Прошлый месяц	768
	Все	64099

ИЗБРАННЫЕ СТИХОТВОРНЫЕ РОМАНСЫ

Содержание